Вечно-безмолвное Небо, смутно-прекрасное Море, Оба окутаны светом мертвенно-бледной Луны. Ветер в пространстве смутился, смолк в безутешном просторе, Небо, и ВЕТЕР, и МОРЕ грустью одною больны. В холод гибнет и меркнет всё, что глубоко и нежно, В ужасе Небо застыло, странно мерцает Луна. Горькая влага бездонна. Море синеет безбрежно, Скорбь бытия неизбежна, нет и не будет ей дна.
Вечно-безмолвное Небо смутно-прекрасное Море, Оба окутаны светом мертвенно- бледной Луны. Ветер в пространстве смутился, смолк в безутешном просторе, Небо, и Ветер, и Море грустью одною больны. В холод гибнет и меркнет всё, что глубоко и нежно, В ужасе Небо застыло, странно мерцает Луна. Горькая влага бездонна, Море сияет безбрежно, Скорбь бытия неизбежна, нет и не будет ей дна.
У меня часто спрашивают, как пройти. И сегодня утром в полутьме (рассвет у нас в 10.30) какой-то молодой человек назвал адрес и спросил, где это. Я сказала, что нужно проехать три остановки на троллейбусе, там дойти до памятника Петру I, за которым будет гостиница, войти в арку, повернуть направо. Он внимательно слушал, а потом тихо и с сильным акцентом спросил:"А пешком туда можно доехать?". Я заглянула под капюшон и поняла, что навряд ли он знает слово "памятник", "гостиница", "арка". И совсем не знает, кто такой ПётрI. А я на ветру, с больным горлом... Тогда я просто махнула рукой на юго-запад и он скрылся в тумане. Вот такая межкультурная коммуникация.
The other day I went to Ryazan to congratulate my father with his birthday. It's about 12 hours by train. I was lucky with my fellow-travellers. There were three men in the compartment. Doctors-endoscopists going back home to Voronezh after the symposium in SPb. Of the best motive they started to drink brandy to my father's health. Tried to treat me. I refused point-blank saying that my parents wouldn't approve of my drinking alcoholic liquor with total strangers. In general they were all right. Gave me presents, helped with my luggage. I was more lucky with my fellow-travellers on my way back - there were none. So I enjoyed the view of the snow-storm out of the train window the whole night.
Поехала в Рязань на один день. Поздравить папу с днём рождения. Трудно было отпроситься в Универе. Билет покупала в последнюю минуту и женское купе мне не досталось. Зато очень повезло с попутчиками. Три врача-эндоскописта, которые возвращались в Воронеж после симпозиума в СПб. Всю ночь пили коньяк за здоровье моего папы. И почему-то ещё рижский бальзам. И ещё поднимали тосты "за прекрасную даму". Я от угощения решительно отказалась, сказав, что у меня строгие родители, так что боюсь получить ремня за распитие спиртных напитков. В поезде с незнакомыми мужчинами. Они смирились. Но через некоторое время самый молчаливый их них твёрдо сказал: "Папа - это отмазка!" А ещё один подарил мне перчатки, в которых можно "трогать любого больного". На обратном пути мне повезло с попутчиками ещё больше - их не было совсем. Всю ночь я смотрела в окно, как "буря кроет" Валдайскую возвышенность. Была сильная метель. И смогла сфотографировать воспетое в песне Бологое. Поезд прибыл по расписанию минуту в минуту. Я даже успела на конференцию в Университет. Слава РЖД.
